При наличности в высшем обществе малого представления о гении Пушкина и его деятельности не надо удивлиться, что только немногие окружали его смертный одр, в то время как нидерландское посольство атаковывалось обществом, выражавшим свою радость по поводу столь счастливого спасения элегантного молодого человека. Бар. К. А. Лютцероде ( саксонский посланник ) в донесении саксонскому правительству 30 янв. 1837 г. – П. Е. Щеголев. Дуэль, с. 374.
Если что-нибудь может облегчить мое горе, то только те знаки внимания и сочувствия, которые я получаю от всего петербургского общества. В самый день катастрофы граф и графиня Нессельроде, так же, как и граф и графиня Строгановы, оставили мой дом в час пополуночи. Бар. Л. Геккерен-старший – бар. Верстолку, 11 февр. 1837 г. – Там же, с. 298.
Жоржу ( Дантесу ) не в чем себя упрекнуть; его противником был безумец, вызвавший его без всякого разумного повода; ему просто жизнь надоела, и он решился на самоубийство, избрав руку Жоржа орудием для своего переселения в другой мир. Бар. Л. Геккерен-старший – г-же Дантес , 29 марта 1837 г. – Там же, с. 315.
В эти оба дни та горница, где он лежал в гробе, была беспрестанно полна народом. Конечно, более десяти тысяч человек приходило взглянуть на него, многие плакали; иные долго останавливались и как будто хотели всмотреться в лицо его. В. А. Жуковский – С. Л. Пушкину . – Там же, с. 191.
Все население Петербурга, а в особенности чернь и мужичье, волнуясь, как в конвульсиях, страстно жаждало отомстить Дантесу. Никто от мала до велика не желал согласиться, что Дантес не был убийцей. Хотели расправиться даже с хирургами, которые лечили Пушкина, доказывая, что тут заговор и измена, что один иностранец ранил Пушкина, а другим иностранцам поручили его лечить. Д-р С. Моравский. Воспоминания. – Кр. Газета, 1928, № 318 ( пол. ) .
Участие к поэту народ доказал тем, что в один день приходило на поклонение его гробу 32 000 человек. Я. Н. Неверов – Т. Н. Грановскому . – Моск. Пушкинист, вып. I, 1927, с. 44.
Не счесть всех, кто приходил с разных сторон справляться о его здоровье во время его болезни. Пока тело его выставлено было в доме, наплыв народа был еще больше, толпа не редела в скромной и маленькой квартирке поэта. Из-за неудобства помещения должны были поставить гроб в передней, следовательно, заколотить входную дверь. Вся эта толпа притекала и уходила через маленькую потайную дверь и узкий отдаленный коридор. Кн. П. А. Вяземский – вел. кн. Михаилу Павловичу , 14 февр. 1837 г. – П. Е. Шеголев. Дуэль, с. 263.
Стену квартиры Пушкина выломали для посетителей. Арк. О. Россет. – Рус. Арх., 1882, т. I, с. 248.
Граф Гр. Ал. Строганов взял на себя хлопоты похорон и уломал престарелого митрополита Серафима, воспрещавшего церковные похороны якобы самоубийцы. П. И. Бартенев. – Рус. Арх., 1908, т. III, с. 294.
Сделана была попытка для распущения слуха о произведенной студентами оскорбительной демонстрации в квартире вдовы. Повод к этой выдумке был следующий. Граф П. П. Ш., весьма почтенный человек, со студенческой скамьи, приехал поклониться праху покойного поэта и спросил меня, не может ли он видеть портрет Пушкина, писанный знаменитым Кипренским. Я отворил дверь в соседнюю комнату и спросил почтенную даму ( гр. Ю. П. Строганову ), вошедшую в соседнюю гостиную: можно ли показать такому-то портрет Пушкина? Пожилая дама выпорхнула в другую дверь и с ужасом объявила, что шайка студентов ворвалась в квартиру для оскорбления вдовы. Матушка моя, находившаяся у вдовы, вышла посмотреть, в чем дело, и ввела нас обоих в гостиную. Несмотря на разъяснение дела, престарелая дама, ожидавшая бунта, в тот же вечер отправилась к матери студента для предупреждения относительно нахождения ее сына в шайке, произведшей утром демонстрацию. Кн. П. П. Вяземский. Соч., с. 560.
Графиня Строганова ( Юлия Петровна ) испанка, урожденная д’Ега, в день кончины Пушкина запискою, посланною к графу Бенкендорфу из самой квартиры Пушкина, потребовала присылки жандармских чиновников, якобы в охранение вдовы от беспрестанно приходивших ( поклониться покойнику ) студентов. Слышно от свидетельницы, кн. В. Ф. Вяземской. Эта записка возмутила негодованием друзей поэта. П. И. Бартенев. – Рус. Арх., 1892, т. II, с. 358.
Жуковский, говоря с государем, сказал ему à peu près [236] : «Так как ваше величество для написания указов о Карамзине избрали тогда меня орудием, то позвольте мне и теперь того же надеяться». Государь отвечал: «Я во всем с тобою согласен, кроме сравнения твоего с Карамзиным. Для Пушкина я все готов сделать, но я не могу сравнить его в уважении с Карамзиным, тот умирал, как ангел». Он дал почувствовать Жуковскому, что и смерть, и жизнь Пушкина не могут быть для России тем, чем был для нее Карамзин. А. И. Тургенев – Н. И. Тургеневу , 31 янв. 1837 г. – Пушкин и его совр-ки, вып. VI, с. 61.
Д. В. Дашков передавал кн. Вяземскому, что государь сказал ему: «Какой чудак Жуковский! Пристает ко мне, чтобы я семье Пушкина назначил такую же пенсию, как семье Карамзина. Он не хочет сообразить, что Карамзин человек почти святой, а какова была жизнь Пушкина?» П. И. Бартенев. – Рус. Арх., 1888, т. II, с. 294.
1. Заплатить долги. 2. Заложенное имение отца очистить от долга. 3. Вдове пенсион и дочери по замужество. 4. Сыновей в пажи и по 1500 р. на воспитание каждого по вступлении на службу. 5. Сочинения издать на казенный счет в пользу вдовы и детей. 6. Единовременно 10 т. Имп. Николай I. Записка о милостях семье Пушкина. – П. Е. Щеголев. Дуэль, с. 217.
Традиции дома, как на комнату, в которой умер Пушкин, указывают на угловую комнату с тремя окнами, выходящими на Мойку, которая составляет часть бывшего пушкинского кабинета в пять окон, впоследствии разделенного перегородкою на две комнаты. В большей из них, у перегородки, поставлен теперь камин, ранее же в этом месте много лет находилась доска с надписью о том, что именно здесь скончался Пушкин. Надпись эту помнит еще нынешний владелец дома, светл. кн. П. Д. Волконский, неоднократно видевший ее в детстве… Л. С. Бакст, А. Н. Бенуа, М. В. Добужинский. О смертной комнате Пушкина. (Письмо в редакцию.) – Русь, 1908, № 81.